Я сделала "шире". Ванька громко сопел, работая рукой. Скоро ему стало неудобно, он выбрался из – под кровати, встал во весь рост, надрачивая приличного размера член, направленный мне в лицо. Помня, чем это закончилось в последний раз, я благоразумно откинулась на спину, убравшись с предполагаемой траектории спермы и продолжая наблюдать за ним.
– А грудь можно?. .. – попросил он.
Чего уж теперь... Мне, честно говоря, даже льстило, что я в свои годы могу так возбуждать молодого парня. Я развязала пояс, представ перед ним полностью обнаженной. Приподняла грудь, потеребила соски, заставив их напрячься. Теперь Ванькин взгляд бегал по мне от промежности до груди, не зная за что зацепиться. Движения его руки стали дергаными, дело явно близилось к концу. Он несколько раз глубоко вдохнул и кончил, привычно и ловко сжав пальцами головку и не давая пролиться семени. Вот это правильно! – подумала я, посмотрев вслед убежавшему парню и вставая – А то поливают меня... то этот, то Пашка... И вообще что – то последнее время все подряд на меня дрочат.
Закрывшись в спальне, я наконец – то раскрыла ноутбук и занялась работой. Правда, утренние события постоянно всплывали в памяти, сбивая меня с рабочего настроя, но худо – бедно дело двигалось. Не заметив, как наступило время обеда, я очнулась только от сунувшего без приглашения голову в дверь Ваньки:
– Теть Оль, обедать пора. Вам разогревать?
– Давай. – согласилась я.
Обед прошел в тишине. Ванька хлебал молча. Я поглядывала на него, в очередной раз тщетно пытаясь заметить хоть какие – то признаки стыда за все его проделки. Ничего. Вот совсем ничего! Я, конечно, тоже хороша. Еще пару дней назад мне в кошмаре не могло приснится, что сын двоюродной сестры открыто на меня дрочит, а я лежу перед ним голая с раздвинутыми ногами. Причем не сплю и даже не пьяная. А самое интересное – я тоже отношусь к этому как – то... легко что ли. Может, развратная атмосфера этого дома так действует. Те же два дня назад я бы громко завизжала, обнаружив Ванькину голову между коленей, надавала бы пощечин и убежала.
Еще и Ленке бы нажаловалась. Но теперь, узнав, что парень открыто смотрит порнуху, дрочит, а по ночам трахает мать... и это, судя по всему, у них считается нормальным, само собой разумеющимся... У меня было время все обдумать и, отбросив официальное мнение общества "нельзя, потому что это плохо, а плохо потому что нельзя. И вообще это отвратительно, потому что мы против этого", увидела, что ничего, в общем – то, ужасного в этом нет. Неправильно – да, сколько угодно. В идеале, конечно, должно бы быть по другому. Но идеал – на то и идеал, чтобы к нему стремится и не всегда достигать. А так – ну дрочит, ну трахаются... Кому от этого плохо? Во всяком случае, я не заметила чтобы Ленку или Ваньку после этого тянуло на поедание младенцев или типа того. Так – то, если строго подходить, я со своей регулярной мастурбацией тоже та еще грешница.
Поэтому я совершенно не удивилась, когда через час после обеда меня отвлек от работы Ванька, явившись в одних трусах.
– Теть Оль... – неуверенно начал он – А можно мне еще раз... ?
– Что "еще раз"?
– Ну это. . вы халат снимете, а я... – он сунул в трусы руку.
– Вань, а не слишком ли часто ты этим занимаешься? Полдня всего прошло.
– Не, теть Оль, я и чаще могу!
– Силен... А я тут при чем? Иди порно посмотри.
– Не, не хочу, надоело. Они там все какие – то искусственные, а тут настоящая женщина...
По парню было заметно, что он нифига не уверен в успехе своей затеи. Если бы я отказала, он ничуть бы не удивился. Но я не отказала. Потому что первое, что я сделала утром после того как вернулась из его комнаты – надела лифчик и трусы. Причем самого строгого образца из всего, что у меня было. Почти бабушкин фасончик. Обычный купальник открывает больше, чем мое сегодняшнее белье. И теперь хотела посмотреть на его лицо когда он это увидит.
Я встала, нарочито медленно развязывая пояс халата. Ванька, не отрывая от меня взгляда, стряхнул трусы, привычно обхватив торчащий ствол. Глядя на него, я развела полы халата в стороны, успевая рассмотреть все его эмоции. Сначала похотливое ожидание, когда полы только двинулись в стороны, еще ничего не приоткрыв. Потом первое движение рукой по члену, в тот момент когда должно было показаться тело. А затем – непонимание, недоумение и горькое разочарование в конце. У него даже член утратил твердость, заметно опав.
– Э – э – э – э... – Ы – ы – ы... – промычал он, не подобрав подходящих слов чтобы выразить свое горе.
– Что, Вань? – я попыталась как можно ехиднее ухмыльнуться, наслаждаясь местью за все его выходки. – Ну сняла я халат как ты просил... Не знал, что женщины тоже носят трусы? Продолжай, что же ты? – я отбросила халат и повернулась вокруг себя, все видом давая понять, что больше ничего снимать не буду.
– А – а – а. . Но...
Если бы я отказала ему сразу, он, несомненно, легко бы это пережил. Но теперь, когда я вроде бы согласилась и он настроился, приготовившись разглядывать мои интимные места, эффект был как будто цель всей его жизни ускользнула из – под носа. Реально, почти до слез.
И тут мне стало стыдно, а парня жалко. Что я над ним издеваюсь? Послала бы сразу, и все. А он теперь вон стоит растерянный, не зная что ему делать. Создано специально для сайта ПоpноТэлес.pу. И, похоже, понимает что над ним издеваются, иначе сейчас смеялся бы вместе со мной. А на мужское самолюбие такие вещи в связанной с сексом ситуации очень отрицательно действуют. И вообще – в чем он виноват, если я сама согласилась? И я передумала. Пусть дрочит, не жалко. Сначала я расстегнула лифчик, из которого вывалились груди. У Ваньки загорелись глаза, он принялся мять сдувшийся член. Я повернулась к нему спиной и медленно стянула трусы, до самого пола, наклоняясь на прямых ногах, так, чтобы он сзади увидел все что можно. Обернувшись, обнаружила охваченного возбуждением парня, натирающего снова прямой твердый орган.
– Теть Оль, а еще так наклонитесь...
А, вон что ему понравилось. Ну да, для мужского взгляда видок, наверное, заманчивый.
– Нет, Вань, не буду. Я так долго стоять не могу – не гимнастка, да и возраст... Впрочем, я вот так лягу, почти то же самое будет...
Улегшись поперек дивана, я сдвинула ноги, подтянув колени к груди и обхватив их обеими руками прижала к себе. Так мне было удобнее, чем стоять, наклонившись, а Ванька снова должен был видеть примерно ту же картину – ягодицы, бедра и губки между них. Один только минус – теперь я не видела его из – за своих ног.
Невидимый Ванька громко сопел, разглядывая мои гениталии и работая над собой, изредка касаясь рукой моего бедра возле колена, немного сдвигая его в стороны. Я не протестовала, хотя и не понимала, что ему там не так. Касания становились чаще, понемногу смещаясь ниже. Вот уже пальцы дотрагиваются до меня возле самой промежности, а я все не решаюсь сказать ему, чтобы прекратил. Потому что никак не могу определиться где та грань, до которой ему "можно", а после "нельзя". Потому что не могу придумать себе объяснение, почему можно тут, и нельзя сантиметром ниже.
Это же почти рядом. Почему именно здесь проходит эта граница? По хорошему, нужно бы было не задумываться, а просто прекратить это сразу, но дело в том, что легкие прикосновения пальцев были мне приятны. И я просто придумывала причину, чтобы позволить ему трогать меня подольше. Это не походило на грубое хватание за ляжки, чем грешат многие мужчины. И даже на поглаживание плотно прижатой ладонью. Это напоминало легкое дуновение ветерка, который ласково забирается под юбку.
Пальцы тем временем коснулись губок, тут же исчезнув. Не встретив возражений, погладили их смелее, сверху донизу. Ненадолго соскользнули ниже, прикоснувшись к анусу и снова вернулись обратно. Ванькино возбужденное дыхание было слышно, наверное, всем соседям.
– Можно? – севшим голосом спросил он, дотрагиваясь в том месте, где губки смыкались, скрывая внутри самое интересное.
– Да – а. . – я сама уже готова была тереть себя там.
Ванькин палец проник между припухших валиков, продвигаясь сверху вниз, неотвратимо приближаясь ко входу. Не добравшись до него немного, вернулся назад, нашел клитор и некоторое время играл с ним, заставляя меня сдавленно охать в некоторые моменты. Потом таки добрался до влагалища, осторожно погрузив в него палец, что тоже вызвало у меня непроизвольный вздох. А потом его рука исчезла, оставив меня в недоумении и разочаровании. Как же так, неужели он уже кончил? А мне было так хорошо... Еще немного, и я успела бы вместе с ним...
Но парень был не так прост. Его взъерошенная голова в покосившихся очках появилась передо мной, раздвинув мои лодыжки:
– Теть Оль, вам нравится? – зашептал он, хотя подслушивать было некому.
– Да... почему ты остановился?
– А давайте я вас. . мы... ну, в общем, по настоящему?
– Нет, Вань, мы так не договаривались! Ты лучше рукой...
Говоря это, я испуганно пыталась отползти, потому что в это время мне в промежность уперлось нечто твердое, неуклонно усиливая нажим. Ванька еще немного наклонился, раздвинув плечами мне ноги. Трахаться с ним я не планировала ни при каких условиях, будучи верной женой и, вообще – то, приличной женщиной. Сейчас же, невзирая на мои планы, чужой член уже раздвинул губки и не собирался останавливаться, заставляя меня остро чувствовать свою беспомощность.
– Ну теть Оль! – шептал Ванька – Что вам стоит? Вы же дома, наверное. каждый день трахаетесь? Какая вам разница – разом больше, разом меньше?
Член в это время проскользнул между губок. Я почувствовала как он растягивает влагалище, несмотря на мое несогласие создавая восхитительное ощущение наполненности. Ванька еще что – то шептал, но я уже не слушала, сосредоточившись на входящем в меня органе. Вопреки всему, ощущение движущегося во мне члена вынуждало меня млеть, подставляя промежность для более глубокого проникновения. Твердый ствол хозяйничал внутри меня, то врываясь до самых глубин, то медленно выходя.
В этот момент я старалась сжать его всеми возможными мышцами и не выпустить, но он все равно покидал мое лоно, заставляя меня дернуться вслед за ним, чтобы подольше ощущать его в себе. Конечно, он тут же снова возвращался обратно, позволяя мне удовлетворенно выдохнуть от вернувшегося чувства растянутости вагины и трения о ее стенки твердого стержня. Мои ноги расслабленно покачивались на Ванькиных плечах, а сам он нависал сверху, размеренно меня трахая. Я кончила, громко выдохнув ему в лицо и немедленно ощутила, как его член дергается внутри, вливая в меня семя.