Тянулся 1941 год.
Зима.
Деревня — Кровинушка
В одной избе, за срубанным столом сидели пятеро немецких солдат и громко смеялись, пар клубился над их лицами, давая знать что в избе не топилось довольно давно. Непонятные речи и поношенная фашиская форма полностью дописала картину «Заклятого врага». Вечер тихо догорал на линии горизонта занимая место темной, военной ночи. Дверь в избу со скрипом отворилась, плечом облокотивший об косяк с улыбкой заглянул немецкий офицер, вечернее солнце алой кровью отразилось на его кресте и «мертвой голове» (значку на фуражке) он медленно шагнул в темень комнаты. Пятеро дружно его поприветствовали выдвинув вперед дрожащие руки. он в плотную подошел к столу и глухим звуком поставил бутылку местного самогона. Лица окрасились веселым румянцем, солдаты засмеялись и начали копошиться в своих мешках доставая от туда сало и железные кружки, первый тост был, как правил,о за «победу». Они его выпили стоя.
На дворе уже стала заниматься ночь, офицер достал керосиновую лампу и распалив её тихо поставил на середину стола, глаза солдат засветились искорками отражения света. Вдруг на дворе с рычанием и лаем разразился служебный пес, один из шестерых сделал недовольную гримасу на лице и взяв кружку нехотя встал, ковыляя до окна, Открылась створка и из нее стал доноситься так сказать «Немецкий слабый мат, на вшивую псину». Громыхнул выстрел и из затылка солдата длинной черной струйкой пролетела кровь разбившись о деревянный стол. солдат намертво рванул вниз, Пятеро вскочили и метнулись к оружию у входа, их опередил партизан с ноги вышибая дверь и встречая фашистов очередью из «ППШ». Через пол часа трупов уже схоронили на заднем дворе и в избе лишь остались черные, под светом луны, лужи крови. Капитан двадцать пятой партизанской дивизии имени Ленина Сокольников Петр Николаевич не спеша затянул горькую папиросу и шагнул во внутрь комнаты. Тихо наклоняясь он поднял с пола сумку «планшет» вражеского офицера, большим пальцем стер грязь со значка фашисткой птицы и щелкнув открыл. Грубая рука медленно пролезла во внутренний карман гладкой кожи, шурша рваной бумагой, немного помедлив он вынул сверток из газеты где внутри лежал какой — то механизм пропитанный желтым, техническим маслом и резко пахнувшим мазутом. Капитан вскинул бровями, повертел бумажным комком и присев на корточки медленно развернул газету желая увидеть содержимое. Это оказался весьма странный прибор овальной формы, напоминающий часовой механизм.
— Интересно... протянул Сокольников затягиваясь папиросой, Этак хреновина!!!
В это время послышался быстрый темп скрипучих от снега шагов, в двери показалось очертание женского тела, мед сестры товарища Зины.
Капитан медлено обернулся.
— Товарищ капитан там ваш сын, там у него, вообщем он погиб...
