Сознание сопротивлялось, не желая возвращаться в тело, охваченное слабостью и ноющей болью, как это бывает после долгой болезни или тяжелого труда. «Спасибо хоть голова не раскалывается», — промелькнула неожиданная мысль, а за ней пришло понимание, что голова и впрямь должна бы раскалываться. Только вот почему?
Сдавшись — я не смогла уговорить себя даже открыть глаза — откинулась на спину и принялась собирать пазл из осколков вчерашнего вечера. С чего все началось-то? Память с готовностью подкинула нужную картинку, и я тут же пожалела об ее услужливости.
Вчера я ушла с работы пораньше, хотела сделать своему парню сюрприз. Но сюрприз, как оказалось, ждал меня. В моей спальне и на моей же кровати. Рыжеволосый, совершенно голый и скачущий на моем, как я думала, будущем муже. Интересно, этой пигалице хоть восемнадцать-то есть?
Всегда считала, что случись что-то подобное, и я устрою грандиозный скандал, попытаюсь убить обоих и разнесу все, что попадется под руку. Но нет, я просто развернулась и ушла. Кажется, он что-то кричал мне вслед. Я не уверена.
Дальнейшие воспоминания мне словно азбукой Морзе передавали: короткие вспышки, чередующиеся с провалами темноты. Стойка бара, неоновая вывеска, оглушающая музыка в каком-то клубе, улыбающийся черноволосый красавец...
Напиться и замутить с первым встречным — классическая женская схема под названием «Отомстить этому кобелю». Впрочем, судя по моему состоянию, мстила я скорее себе. За глупость, наверное. И ладно бы все ограничилось алкоголем (в конце концов, у меня стресс, имею право), но зачем было делать минет незнакомому парню в его машине прямо на стоянке? Кстати (и это было еще одной плохой новостью) на этом воспоминания заканчивались. Как я домой-то добралась? Или... не добралась?
Я вынудила себя открыть глаза и вздрогнула. Ладно бы я просто проснулась в чужой квартире, но обстановка в этой комнате заставляла усомниться в реальности происходящего и собственной вменяемости: высокие стрельчатые окна обрамляли тяжелые занавеси, каменные, даже на вид ледяные полы устилали толстые ковры, а кровать, свободно вместившую бы четверых, украшал балдахин. Я протерла глаза, даже ущипнула себя, но покои средневекового замка исчезать отказались. Камин с пылающим в нем огнем, изящные канделябры на столе, стоящее напротив кровати зеркало, большое, в массивной и вычурной раме, но какое-то тусклое...
Версий насчет того, что это за место и каким образом я тут очутилась, у меня было несколько, причем самая правдоподобная сводилась к одному слову — галлюцинации. Во второй мой новый знакомый оказался актером, который зачем-то затащил меня на место съемок (я бросила взгляд в зеркало), напялил на меня старомодную кружевную сорочку и оставил отсыпаться. Или же я закрутила роман с каким-нибудь потомственным аристократом, для чего-то сохранившим в замке средневековую обстановку.
Версию насчет квест-комнаты и энтузиаста-извращенца я додумать не успела: отвлек скрип открывающейся двери. Я ожидала увидеть вчерашнего красавца (имя которого я, увы, так и не смогла вспомнить), но вошедший мужчина был мне незнаком. Его взгляд — довольный, оценивающий, чуть снисходительный — заставил меня поежиться. Так смотрят на новую машину, яхту, дом — на собственность, вызывающую у владельца чувство гордости и удовлетворения, и ощущать себя выгодной покупкой было крайне неприятно.
— Проснулась? — в тоне незнакомца явственно звучала насмешка. — Приветствую в моем поместье Инсьендарре. Ты здесь надолго, так что можешь считать его своим новым домом. Ну разумеется, у тебя есть вопросы. Все женщины одинаковы. Ты не в своем мире и вряд ли туда вернешься. Мой титул в переводе на ваш язык звучал бы как Повелитель сокровенных желаний, а что это значит, — на его лице промелькнула радость предвкушения, — тебе еще предстоит узнать. И на будущее, чтобы у тебя не возникало ненужных мыслей, — мужчина чуть развел руки, напрягся, и его кожа осветилась, словно по его венам текло жидкое пламя. — Я не человек, я Повелитель. И любая попытка сбежать будет глупостью, причем глупостью наказуемой.
Путаясь в сорочке и одеяле, я попыталась отползти подальше, но его это только рассмешило. Три шага — и он вытащил меня из постели, а затем подтолкнул к зеркалу. Резкий рывок, и мое одеяние лоскутами упало на пол, а над ухом послышался все тот же насмешливый голос:
— Надо же, какие переживания из-за пустяков. Что же будет, когда ты обнаружишь перемены в своем облике.
Я с испугом уставилась на свое отражение, лихорадочно вспоминая последствия встреч со всякой нечистью. Так, оно — отражение — есть, и это уже хорошо. Укусов на шее тоже не обнаружилось. Рогов нет, зрачки не вертикальные. Я вздохнула с облегчением. Плечи, грудь, живот, бедра, хвост... Хвост? Я крутанулась в попытке поймать и рассмотреть новую часть себя, но мельком брошенного в зеркало взгляда хватило, чтобы я остановилась: не хватало еще гоняться за собственным хвостом, словно глупая дворняжка.
— Ты одновременно хочешь и боишься его увидеть, вот он и прячется, — незнакомец явно развлекался. — Просто расслабься.
Мне тем временем удалось ухватить хвост рукой. Прислонившись к прохладной поверхности зеркала, я принялась рассматривать его. Теплый, покрытый мягкими мелкими чешуйками, хвост заканчивался подобием сердечка или округлой стрелки.
Я подняла взгляд на — как он там себя называл? — Повелителя:
— И кто я теперь?
— Суккуба, — ответил он и подвел меня к постели. https://pornotales.ru. — Суккубы, — продолжил он менторским тоном, — разновидность существ, которых вы люди называете демонами. — Он опустился на край кровати. — Инициация у женщин происходит через принятое семя инкуба. Согласись, крайне неосторожно было с твоей стороны брать в рот член незнакомого мужчины.
Из-под одеяния Повелителя выскользнул его хвост (черт, они что тут все хвостатые?!), скользнул по моей ноге, обвился вокруг нее, а затем резко дернул, вынуждая упасть на колени. Впрочем, меня любезно поймали, не дав удариться о пол, а лекция тем временем продолжалась.
— Суккубам жизненно необходимо мужское семя, позволяющее им сохранить молодость и красоту, а так же придающее силы, — одеяние Повелителя распахнулось, и перед моими глазами оказался внушительных размеров член, с головкой, мокрой от выступившей смазки. — В твоих интересах, суккубочка, — мужчина погладил меня по щеке, а затем осторожно надавил на затылок, заставляя наклониться к члену, — держаться ко мне поближе.
Где-то в уголке сознания раздавались вопли о том, что нужно бежать, сопротивляться, хотя бы спорить, но слабость и шок от увиденного заставили меня покорно открыть рот.
Первые движения были механическими, я просто подчинялась давившей на мой затылок руке, но тут мужчина поймал мой хвост и принялся поглаживать стрелку на моем хвосте, неожиданно оказавшуюся необычайно чувствительной.
— Суккубам лучше держать хвост при себе, — тон Повелителя был по-прежнему насмешливым и наставительным. — Иначе... — его пальцы нежно обвели стрелку, и я почувствовала, что начинаю возбуждаться, как если бы он касался моей груди или киски.
Повелитель убрал руку с моей головы, но я сама уже охотно ласкала член, ловя себя на том, что мне нравится терпкий и пряный вкус смазки, которой становилось все больше. Я почти пила ее, чувствуя, как отступает слабость, и меня наполняет желание.
Тут я ощутила мягкое прикосновение к губкам киски. Что-то терлось о них, нежно касаясь клитора и пробираясь ко входу. «Его хвост», — догадалась я, осознавая, что наглый захватчик буквально купается в моих соках, а значит, я теку как, как... суккуба. Все прочие сравнения были либо унизительными, либо нецензурными.
Ласковые прикосновения хвоста заставляли меня изгибаться и все более жадно сосать находящийся у меня во рту член. Я вылизывала головку, играла языком с уздечкой, плотное кольцо губ скользило вверх-вниз по стволу, и довольные нотки в голосе мужчины заводили меня еще сильней.
В какой-то момент стрелка его хвоста проникла внутрь, и я почувствовала, как она продвигается все глубже, раздвигая стеночки моей пещерки, растягивая меня изнутри. В комнате раздался стон наслаждения, и я не сразу поняла, что его издала я сама. Мягкие толчки хвоста внутри меня были настолько сладкими, что я невольно расставила ноги пошире и прогнулась.
— Замечательная картина, — послышалось у меня над головой, и я подняла взгляд. Мужчина любовался чем-то за моей спиной.
«Зеркало», — вспомнила я, представляя, как развратно выглядит моя оттопыренная попа, пронзающий киску хвост и бедра, мокрые от потоков смазки. Не будь ковра, я уже стояла бы в луже собственных соков. Мне захотелось обернуться, но мужчина удержал меня.
— У тебя еще будет время полюбоваться, — в его голосе появились новые, рычащие нотки, — а пока приготовься получить свой первый завтрак.
Я почувствовала, как напрягается его тело, как подтягиваются яйца, готовясь к извержению, как яростно и настойчиво вонзается в меня хвост, и быстрее заскользила губами и язычком по стволу, сжимая его бедра ладонями, пока в мой рот не хлынули мощные потоки пряного, пьянящего семени. Еще несколько толчков хвостом внутри моей пещерки — и мои колени подкосились от сильного и неожиданного для меня самой оргазма.
Выпустив член я обессилено опустилась на ковер. Повелитель пальцем коснулся уголка моих губ, снял каплю спермы и поднес к моему рту. Я послушно слизала семя, и рука ласково погладила меня по щеке:
— Суккубы пьют сперму, веками оставаясь молодыми, прекрасными и свободными. Но у семени Повелителей особые свойства — оно вызывает, так скажем, привыкание. Теперь ты зависишь от меня, дорогая. Я ведь говорил тебе, что неосторожно брать в рот член незнакомого мужчины. Ты уже не сможешь покинуть меня.
Мужчина поднялся с постели, подхватил меня на руки и положил на кровать.
— Отдыхай. Тебе предстоит еще много уроков.
Уже у выхода он обернулся:
— Я буду звать тебя Эллиари — Ненасытная. Мое настоящее имя тебе знать не обязательно, так что можешь называть меня Повелителем или Господином. Можешь пока принять ванную, — он указал рукой на дверь в противоположной части комнаты. — Я пришлю за тобой кого-то из слуг, — он оставил меня одну.
Едва дверь закрылась, я поднялась и подошла к зеркалу. Хвост нервно подрагивал, но в остальном я оставалась собой. Усталость прошла, мышцы больше не ныли. Возможно, что во всех этих разговорах о семени и была какая-то правда. Я окинула себя взглядом, вздохнула.
Происходившее казалось бредом, но впадать из-за этого в панику я не собиралась. Галлюцинации это или новая, совершенно невероятная реальность я выясню позднее, а пока несомненным было одно — я хочу выжить. И придется ли мне это делать повинуясь логике кроличьей норы или законам демонов — не имеет значения.