Пора спать. Предложил ему перед сном сходить в туалет, чем опять вогнал в краску. Он отказался. В туалете я снова отогнал нехорошие мысли, кышь – кышь.
Вернулся, он уже лежит на спине, вытянувшись в струнку. Трусики на спинке кровати не заметил, значит лег в мокрых.
– Что же ты трусы не снял? Сыро же спать в мокрых. Или меня стесняешься? – и тут я ляпнул сокровенное. – Может, боишься, что я буду к тебе приставать?
Он улыбнулся. А я прошлепал к выключателю – свет выключил.
Лежим, молчим. В окно, из – за шторы заглядывает любопытный фонарь. Ничего интересного, двое в комнате, и никакого секса.
Я так вымотался за день, думал, что только голову на подушку – как усну. А тут сон не идет. И он, чувствую, не спит. Сопит, глаза прикрыты, но напряжен.
Чайку хлебнуть? В горле пересохло.
Я встал, уселся у стола, плеснул в стакан чаю. Алик лежит на животе, тихо так лежит.
Эх, был бы пьяным, притворился бы, что кровати перепутал, а тут и такого шансу нету.
Была – не была. Уселся на край его постели, он не шелохнулся.
Ну, чудила, вспомни Игоря. Вот кто бы уже давно завалил парня. А я развожу антимонии.
Что я теряю? И осторожно положил руку на манящие холмики.
Уже был готов вскочить, начать извиняться, но парень только затих.
Тогда я погладил, осторожненько погладил его попку. Тонкое одеяло на ощупь было влажным.
По – моему, он дрожал.
Тогда я откинул одеяло и решительно взялся за резинку трусов.
– Я же говорил, что будет холодно, – проворчал и попробовал их стянуть. Мне показалось, или он действительно приподнял попу, облегчая мне задачу.
– Сейчас я тебя согрею – уже смелее стал растирать ладонями это чудо. Теперь от пояса к плечам, теперь опять ниже.
И тут я рискнул. Стал согревать дыханием спину. Ниже, ниже. Не удержался и поцеловал. Сначала одно полушарие, затем второе.
Молчит.
Ну, вскочи, возмутись! Хотя бы скажи твердое "Нет!"
Молчит.
Я уже сижу на его ногах, уже мой любопытный змей нашел себе пристанище в ложбине и трется, каменея, между полушарий.
Где – то здесь должна быть дырочка? Вот уже мои шаловливые пальцы её обнаружили и ласкают.
Надо, надо спросить?
– Можно? – а горло пересохло, один хрип.
Кивает, уткнувшись головой в подушку.
– У тебя уже было? – глупейший из вопросов.
– Нет, – прошелестел он.
Так, салфетки, крем из тумбочки на палец, заодно схватил презик. Вот для чего я их купил, когда пошел в аптеку за таблетками от головной боли.
Мой палец проник, преодолевая сопротивление узкого колечка. Что, я буду целку ломать?
А, всё когда – то бывает впервые. Теперь добавим еще один палец. Сопротивление ослабевает.
Так, свою подушку ему под попу.
– Приподымись, – шепчу. Он послушно приподнимает попку.
– Потерпи, потерпи, – заговариваю я его.
Одной рукой раскатываю презик по члену, вторая рука занята, уже два пальца свободно входят в его дырочке.
Надо как следует смазать, вот, теперь уже попробуем.
Не получается. Он зажался.
– Расслабься, расслабься.
Подействовало. И я начал путешествие.
Сразу припомнил все ласковые игоревы слова, повторяю, прибавляю от себя, двумя руками лаская полушария.
Всё, попа коснулась моего лобка.
Он тихо простонал.
– Мой сладкий, мой ненаглядный, мой хороший.
Надо дать ему привыкнуть.
Пора? Пора!
Теперь начнем движение.
Он послушен, словно глина, подчиняется моим рукам.
– Продолжать?
– Да.
– Не слышу.
– Да!
То ли переволновался, то ли неделю секса не было, не могу кончить.
Он только постанывает.
Переворачиваю его на спину, задираю ноги и смотрю в лицо.
Опять начинаю движение. Глаза по – прежнему закрыты, лицо исказилось гримасой. Нежно беру в ладонь его перчик. Он поддается вперед.
– Да, да, милый мой, – наклоняюсь и целую в губы.
На ладони остатки крема, потому легко скольжу по его члену. Нравится. Стал приподнимать зад, одновременно проталкивая в мой кулак член.
А лицо – то, лицо – такое сосредоточенное, но уже без гримасы боли.
Чувствую, он уже на подходе. Задышал тяжело, лицо скривилось, губу закусил.
Свершилось, кулак мой взмок, покрываясь его кончей, а мой – то не торопится, налит кровью, а оргазм и не приходит.
Что делать? Знаю, что сейчас уже делаю ему больно. Пришлось изобразить оргазм и задергаться. Вытаскиваю засранца, запашок пошел по комнате, хватаю салфетку и снимаю презик. Мега Секс рассказы на портале порно тэлес точка Pу. Ах, красавчик, что же ты так подвел меня. Обтираю его одной салфеткой, другой промокаю сперму парня с живота. Теперь его поцеловать в губы.
Он несмело ответил.
– Всё нормально? – интересуюсь. Так, на всякий случай.
Складываю грязные салфетки в пакет, не забыть его выбросить утром, и отправляюсь спать.
Проснулся в семь. Сосед спит, безмятежно так спит, на боку, кулак под щеку.
Тихо – тихо собрался, подхватил пакет со следами ночного приключения, чайник и полотенце. Чайник с водой на плиту на кухне, а сам в душ.
В душе никого. Пары раз хватило, чтобы проснувшийся член выплеснул сперму. Свой же, что его ругать?
Выхожу с закипевшим чайником, навстречу делегация дам во главе с матерью Алика.
– Доброе утро, – я приподнял цилиндр.
Она присела в реверансе:
– И Вам доброго утра? Не очень досадил Вам мой сын?
– Что Вы, что Вы! У Вас замечательный сын.
И побыстрее ретировался.
Захожу в номер. Парень уже одет, сидит на краю своей койки.
Вот он – момент истины. Сейчас я услышу про себя всё – всё. Быстро открыл окно, чтобы проветрить номер, засуетился у стола, заваривая чай, на него не гляжу. Боковым зрением вижу, как он встал и подошел ко мне.
Режу колбасу, ломаю лепешки – хозяйничаю. Алик стоит рядом, молчит.
Вроде бы все. Теперь надо выпрямиться и спокойно посмотреть на него.
А Алик?
Он берет меня за плечи, приподнимается на цыпочки и вытягивает губы трубочкой для поцелуя.
Раз пошла такая драка. Отступаю, ногой пытаюсь прихлопнуть дверь поплотнее, одной рукой ищу защелку, другой обнимаю парня.
Целуемся, обнимаемся.
– Хочу посмотреть на Вашего богатыря?
Хотел отмахнуться, какое там. Он опустился на колени, задрал мою футболку и начал целовать мой, далеко не идеальный живот.
Приспустил мне штаны, освобождая бойца, который, как ни в чем ни бывало, удивив меня, принял стойку.
А ладони у него удивительно мягкие и нежные. Обхватил ствол и любуется им.
Была, не была.
– Поцелуй его, – прошу. А сам проталкиваюсь в приоткрытые губы, проталкиваюсь миллиметр за миллиметром. Положил ладони ему на затылок и подталкиваю. Он сопротивляется, но слабо.
Тут меня пронзает мысль:
"Сейчас постучит в дверь его мать"
Надо, надо успеть, и я усиливаю давление.
– Только в рот не кончайте, – просит, а сам массирует, массирует мой член.
Я киваю, а сам продолжаю – тороплюсь.
Чувствую приближение. Искушение велико, слишком велико. Будь что будет. И изливаюсь ему в рот. Он губ не разжимает, только укоризненно взглянул.
Вот Алик поднялся с колен, и опять прижался ко мне.
А я сжимаю, сжимаю его в объятьях.
Не отдам, никому тебя не отдам.
Идиллию нарушает осторожный стук в дверь и тихое:
– Али?
В бешенном темпе я натягиваю штаны и оправляю футболку. Парень быстро разливает чай, показывает мне знаком сесть, а сам открывает дверь.
– Вы завтракаете?
Я – то только начал, а сынок Ваш уже откушал легкий французский завтрак.
– Да, мама, мы уже заканчиваем.
"Мама, сын никуда с Вами не поедет, я забираю его с собой, и мы будем жить долго и счастливо. "
– Десять минут, мама?
– Хорошо, мы будем ждать тебя в фойе.
Как виновато он на меня посмотрел, затем подошел, присел на корточки и положил голову на мои колени. Я погладил его по голове, а потом подтолкнул в плечо:
– Ждут тебя.
Он вздохнул и поднялся.
Собрал сумки и коробки, подошел к двери, оглянулся и посмотрел на меня с грустной улыбкой.
А я, сука, увлеченный бутербродом, только кивнул ему.
– До свидания?
– До свидания, – с полным ртом пробурчал ему вослед.
Мерзко так стало, противно.
Надо было проводить, проститься, но ноги стали ватными и перестали слушаться.
Дверь закрыта, приключение кончилось.
На работе развил бурную деятельность. Акт выполненных работ подписали еще до обеда, и я отправился за вещами в гостиницу.
Почему я решил, что он меня будет ждать у входа в гостиницу на скамейке?
Не ждал.
Вагон вечернего поезда был переполнен. В моем купе сидели трое, уже веселых мужичков. Я забрался на верхнюю полку и провалился в сон.
Конечно, я убаюкал совесть, отогнал его прощальный взгляд.
А что я ему мог предложить, что я ему мог дать?
У меня своя жизнь, у него своя.
Так, командировочное приключение...
(с) Феликс Бобчинский, 2013.