– А что, вечеринка закончилась? – спросила я.
– Не – а – ответила Ирина и пахнула на меня густым перегаром.
Эта Ира пила вообще – то частенько и не пропускала ни одной студенческой пирушки. Она появлялась даже там, куда её не приглашали и любила выпить и покушать на халяву. По этому она и была толстая. Не так чтобы совсем, но полнота ощущалась.
– У тебя выпить есть? – спросила она.
– Да, есть – ответила я утвердительно, потому что считала, что девушкам врать не имею права.
– Ну так давай – она откровенно нагло смотрела на меня и и окидывала похотливым взглядом.
Я открыла холодильник и извлекла оттуда начатую бутылку красного вина и достала бокал. Я чувствовала, что Ирина не зря пришла ко мне, а перед этим прилично накачалась.
– А себе? Ты что – же, не хочешь со мной вместе выпить? – она продолжала вызывающе смотреть на меня и мне становилось неловко. Одета Ирина была слишком открыто. Юбка совсем короткая и декольте глубокое, ноги полные, но красивые, и туфли на каблучках – она и не подумала разуваться. Она закинула ногу на ногу и пальцами водила себя по покатому бедру.
– Хорошо, я выпью с тобой – ответила я и взяла себе такой же бокал.
– А знаешь ли ты, Светочка, что Люба мне кое – чего рассказала про тебя. Что там у вас с ней было. Чего не наливаешь – она протянула пустой бокал, при этом качнувшись в сторону.
И я всё поняла. Значит, она всё знает, поэтому и ведёт себя так нагло. Она знает, как надо со мной себя вести. Ну и пусть. Я хочу, чтобы она меня грубо взяла. И то, что она пьяная, это даже лучше. Она смотрит на меня и наверное, презирает. Меня это заводит и я чувствую, что не имею права ей в чём – либо отказать. Она меня ненавидит и в то же время хочет. И я должна стать для неё подстилкой и я обязана это сделать. Потому что она так желает. Пьяная девушка распущена. Она хочет меня унизить и грязно поиметь. И я дам ей это сделать со мной. Я налила себе и ей и продолжала стоять.
– Ты знаешь, а мне эта история понравилась – продолжала говорить она и гладила свою ногу уже возле туфли – мне понравилось твоё поведение. Ведь это было на самом деле? Она правду рассказала?
– Да.
– Ты считаешь, она хорошо поступила?
– Она поступила так, как сочла нужным и не мне её в чём – то упрекать.
– Ты что, дерзить мне будешь? Сюда иди!
Я медленно двинулась и молча подошла поближе.
– Чего как столб встала, сюда иди я сказала, садись рядом со мной, поближе, чтобы я не тянулась, на брудершафт пить будем.
И во мне опять проснулось волнение и страстное возбуждение. Я покорно подошла и села на край кровати, приблизившись вплотную к Ирине.
Пьяная женщина по идее вызывает отвращение у всех. Так должно быть в принципе. Но не для меня. Потому что я намного хуже пьяной женщины. Я просто обязана ей подчиниться, и её желание для меня закон.
– Ну давай, пей до дна – потребовала Ирина и я покорно выпила с ней на брудершафт.
После того, как мы чокнулись и выпили, Ирина потянулась ко мне пьяными губами.
– Целуй меня как следует – потребовала она и я не посмела ей отказать. Я страстно припала к её губам и проникла своим языком к ней в рот. Некоторое время мы целовались и Ирина отвечала на мои ласки. Затем она отстранилась.
– Да как ты смеешь меня так целовать? Ты ведь не парень! Ах ты сука! – она уронила бокал на на пол и приказала – поднимай!
Я потянулась вниз и её рука стащила меня с кровати на пол. Я встала на колени и взяла небьющийся бокал в руку, пытаясь его поднять. Но в этот момент её нога в изящной туфельке на ремешке отпихнула бокал в сторону и наступила на мою руку, пригвоздив к полу каблучком. Мне стало очень больно, ведь острая металлическая набойка глубоко впилась мне в тыльную часть ладони, но я не смела выдёргивать руку. Я знаю, что это плохо, но я так же знаю, что обязана принять эту боль. Потому что так пожелала она.
Ирина опустила свою ладонь мне на шею и приблизила мою голову к своей ноге. К той, что давила меня каблуком. И я благодарно припала к ноге губами и языком. Я горячо целовала её ножку через колготок ниже ремешка туфли и по моему телу пробегали мощные вспышки блаженства. Она наверное танцевала на вечеринке и ноги вспотели. Этот запах. Манящий и тонкий. Запах моей повелительницы. Это ни с чем не сравнить, и это моё счастье. И моя боль. Я знаю, что она меня сознательно унижает и заставляет. Но мне от этого хорошо и я трепещу. Я сделаю всё, что она захочет. Потому что я здесь для неё. А я никто. Я мразь и подстилка. Я – шалава. И я хочу, чтобы это знали все. Мне от этого возможно станет легче.
Затем она взяла меня за волосы, приподняла и притянула к себе под юбку между ног. ПopнoТэилз точка РУ. Оказалось, что она не в колготках, а в чулках, и трусов на ней не было совсем. И она текла. И этот запах, из её промежности, он сводил меня с ума. Какая же я грязная шлюха! Госпожа ненавидит меня, я это чувствую. И притягивает меня за волосы к своему интимному месту, к себе между ног. Так она меня опускает. Какое – то время она выжидает, но потом всё же решается и я наконец припадаю к её губкам. Блаженная влага и манящий запах. Я на грани сумасшествия, я на грани той самой черты, где наступает небытие. И я ласкаю. Глубоко и страстно. Так и должно быть. Моё место здесь. Потому что я так хочу и потому что так захотела она. Потому что я лесбиянка. Нет, не верно. Я не просто лесбиянка. Я гораздо хуже. Я до конца ещё не знаю своего дна. И я это отчётливо понимаю. И от этого трепещу. Я знаю, это плохо. Но только не для меня. Мне от этого хорошо и блаженство буквально испепеляет меня.
Мне это нужно и это моя натура. Меня не переделать, уже не раз пытались. Это неизлечимо, если только простерилизовать. В данный момент я люблю эту пьяную девушку, которая возомнила себя госпожой. Ну и пусть, потому что она мне даёт то, что мне нужно. Потому что она знает, кто я такая, и поэтому так поступает со мной. И мне это нравится. Я выполню любое её желание. Она начинает стонать и двигается быстрее. Моё лицо обильно покрывается её выделениями и я обнимаю её за ноги. И делаю это только с её разрешения. Она не только разрешает, но и приказывает. И ослушаться я не смею. Она меня грубо трахает и теперь я вместе с ней единое целое. Я проникаю в её влагалище глубоко и мой язык настойчиво тревожит твёрдый клитор. Ирина охает и стонет. Значит я всё делаю правильно. Она ведёт себя грубо и больно выкручивает мне волосы. Я же стараюсь всё делать как можно нежнее. Через некоторое время с громким стоном она кончает. Прямо мне на лицо. Она смотрит на меня и улыбается. На её пьяном лице превосходство и удовлетворение. Но ничего ещё для меня не окончено. Ирина протягивает ногу ко мне и подносит её к моему лицу. Она пальцем указывает на туфель.
– Снимай! – коротко бросает она и я аккуратно расстёгиваю ремешок и снимаю туфель с её ноги.
Я стою перед ней на коленях и она вновь приказывает:
– Опустись задом на пол и раздвинь ноги.
Я подчиняюсь и делаю так, как приказывает она. Ирина просовывает ногу мне между бёдер и пальцами стопы гладит мне промежность. И моё тело потрясает волна животной страсти. Пальцы проникают всё глубже и трутся о клитор. Я подвигаюсь и помогаю так, чтобы ей было максимально удобно. Я обнимаю её за ноги, а она вновь крепко берёт меня за волосы одной рукой, ну а второй начинает старательно пальцами собирать с моего лица выделения и засовывать мне в рот.
– Облизывай – вновь коротко командует она и я подчиняюсь.
Движения пальцев на моём лице приносят мне неописуемое блаженство и нарастающие волны тугой истомы взрываются во мне могучим оргазмом. И я теряю равновесие. Я заваливаюсь на пол и не пытаюсь подняться. Потому что моё место здесь, у ног моей госпожи. Она сильно пьяна, но значит так надо и я не имею права её в чём – то упрекнуть. И мои губы шепчут слова благодарности. Ирина падает на подушку и засыпает. Я аккуратно снимаю с её ног второй туфель и укладываю ножки на кровать. Ира уже крепко спит и я ложусь на свободную койку.
Утро. Ирина тяжело вздохнула и села на край кровати. Я уже давно не сплю. Я сижу рядом и любуюсь ею. Я опять её хочу. Я хочу, чтобы она снова меня взяла.
– Света? А где я?
– В моей комнате.
– А как я тут оказалась?
– Ты сама вчера пришла ко мне.
И она вдруг всё вспоминает.
– Я что, трахнула тебя вчера?
– Да, и я тебе благодарна.
– О боже, прости меня, я вчера нажралась и сама не знаю как так получилось. Я не сделала тебе больно?
– Нет, всё нормально, мне было хорошо – ответила я, пряча руку под халат, на которой красовался багровый синяк от её каблучка.
– У меня голова сильно болит – пожаловалась она.
– Хочешь вина?
– Ой, нет, ты что, сдурела, хочешь чтобы я тут всё заблевала? Мне надо в душ.
– Я могла бы помочь тебе помыться.
– Да ты сдурела? – и она покрутила пальцем у виска – ты совсем что – ли чокнутая?
– Да.
Ирина долго и молча смотрела на меня.
– Бедная – сказала она и обняла меня – прости меня.
Она гладила мои волосы и плакала. Затем вдруг начала покрывать моё лицо поцелуями и опускалась ниже. Во мне снова запылал огонь страсти. Значит, так надо. Пусть она берёт меня снова. Я теперь принадлежу ей, я её вещь, её подстилка. Я лесбиянка. Нет, я гораздо хуже... "