С момента невероятного приключения в Большом Городе прошло несколько месяцев. Оно либо должно было забыться, рассеяться, словно туман, либо вывести супругов на орбиту уже иных отношений. Сценарий стал развиваться по второму пути. Уж слишком остры, непередаваемо соблазнительны и желанны были ощущения, полученные обеими сторонами. Да и клочок бумажки, написанный в сексуальной горячке, так и не оказался в мусорной корзине. Секс Инны с другими мужчинами распалил и ее, и ее мужа. Их объединяла какая…
А Заяц, между тем, безучастно выслушав, как Архип рассказал Баклану о его позоре, теперь так же безучастно ждал решения своей участи, тупо переживая свой невольный стриптиз как составную часть этого самого позора, – член Зайца почти опал и уже не выглядел так возбуждающе, как несколько минут назад... сожалеть о случившемся было поздно: то, что случилось, уже случилось, и думать об этом случившемся Зайцу было невмоготу – Заяц, глядя в сторону, тупо ждал, когда всё это закончится... Собственно,…
И вот я до сих пор один, но мысли о твоей сладкой попке не покидают меня. Грёзы, мечты, желания: такое не забыть! Воспоминания о том, как она совершенно – восхитительно выглядит, как она приятна и упруга на ощупь! И как незабываемо классно ебать эту тугую, приятную, неповторимо – нежно обхватывающую пенис дырочку... О да, это целая поэзия, ммм!. . Ода жопе твоей, сладкой попочке и ебле в неё! Попка – одно из самых сильных и бесстыдных оружий женщины. Вспоминать, как ты напрягаешься от лёгкой…
– А ты? – увильнул от прямого ответа Баклан, ладонью легонько сжимая, несильно стискивая Архиповы ягодицы. – Ясное дело, что хочу! – простодушно отозвался Архип, чувствуя, как наслаждение, свидетельствующее о приближении оргазма, медленно отступает, притупляется, словно опять сворачивается в невидимый клубок. – Хуля нам, пацанам, не попробовать... попихаем друг друга в попец – ничего от этого не изменится... мир, бля, не рухнет! Главное, чтоб никто ничего не пронюхал – никто ни о чём не…
И снова Баклан невольно удивился, что до такой простой мысли – воспользоваться увлажняющим кремом Факса – он, Баклан, не додумался сам... желая хоть как – то компенсировать собственную недогадливость, Баклан, глядя на Архипа, отозвался не без легкой иронии: – Точно, бля! Ты, Андрюха, как мозговой центр – все попросы решаешь как семечки щелкаешь... что бы я делал без тебя, а? "То же самое, что ты делал до этого: в кулак бы дрочил, как это делают все!" – с полными на то основанием мог бы ответить…
– Ясное дело, что кайф! – отозвался Баклан... и, глядя Архипу в глаза, он не смог удержать себя от вопроса: – А ты, бля... ты будешь здесь Зайчика трахать – с ним, бля, будешь в очко кайфовать? Собственно, об этом Архипа можно было бы и не спрашивать... оказавшись невольным свидетелем разборки Архипа с Кохом, младший сержант Бакланов не мог не видеть, что Архип в туалете однозначно защищал салабона Зайца от нападок Коха, и хотя в словах Архипа о том, кто где служил, а кому где служить…
Сказ о том, как Тете Попке за проступки других частей тела страдать пришлось (п о э м а п р я м о г о д е й с т в и я) Предуведомление или, как теперь модно говорить, FAQ – Автор отдает себе отчет в том, что поэма "Обучение Тети Попки" содержит реминисценции и почти прямые заимствования из других, порой весьма известных, литературных произведений. – Описанные в поэме события не являются вымышленными. По моим сведениям, они действительно происходили и весьма вероятно, что еще неоднократно…
Французский философ – просветитель Жак – Жак Руссо, живший в XVIII веке и оказавший немалое влияние на развитие европейского гуманизма, в своей "Исповеди" вспоминает, как в юности он оказался в неком убежище, где его среди прочих должны были обратить в католическую веру; и как в этом убежище один из таких же обращаемых в него влюбился, а влюбившись, попытался склонить его к однополому сексу, – вот как описывает Руссо это происшествие: "Один из двух бандитов, выдававших себя за мавров, полюбил…
Сэм шевельнулся. Таня напряглась и шумно вздохнула. Огромный черный член пришел в движение, наполовину выходя и вновь устремляясь внутрь. Татьяна громко, со стоном выдыхала каждый раз, когда он в нее входил. Со стороны казалось, что член, как поршень, выталкивает воздух через рот. – Узкая. – сказал Сэм – Боюсь, я долго не выдержу. В нее можно? – Можно и в нее. – я махнул рукой, не отрывая взгляда от ныряющего в глубины влагалища черного столба. Внезапно я почувствовал, что шаловливая ручка…
– Как дельфин, – улыбнулся Шестаков, вспомнив давний разговор, бывший в те времена, когда мичман пытался завоевать расположение своих подчинённых. – Вот именно. Не хандри, Ванька. Есть надежда! Когда Панин ушёл, Шестаков принялся анализировать: а есть ли, в самом деле, надежда? И чем дольше он об этом думал, тем больше приходил к выводу, что есть, и не такая уж призрачная. Места здесь и впрямь очень судоходные. Шторм тогда к утру уже утих, и человек в море должен был быть виден издалека. Акулы…