Как пришли дьячок с Евтухом, Не повёл Хома и ухом, Даже слова не сказал, Лишь таращил вдаль глаза… Видно отказали ноги, И пришлось звать на подмогу Козаков, чтоб до дому Как – то довести Хому. Там горилки из бутыли Внутрь Хоме с полкварты влили, Чтоб прошёл его мандраж, Он так поперхнулся аж… Водка – зло, но как иначе? Зато соображать он начал, И в глазах, глядящих ввысь, Появился некий смысл. На живые лица глядя, Даже волосы пригладил: «Да… такие вот дела… Ну и ноченька была… Много в свете…
А за ужином, под пиво, Стал он рассуждать хвастливо: «Что бояться? Так и так… Что я, братцы, не козак? Не боюсь! – всё голосил он, – Никакой бесовской силы!» Но когда привстал Явтух, У Хомы и взгляд потух! «Что уже?» «Пора, философ, Вон уж звезд на небе россыпь… Потянуло от земли…» И Хома кивнул: «Пошли…» Двинулись в храм по бурьяну, И философ непрестанно, Словно покидал наш свет, Всё оглядывался вслед. Видно было, что боялся, Всё заговорить пытался, Всё сочувствия искал, Но седой Явтух молчал.…
Застатая врасплох нарушительница продолжала стоять и глазеть на меня, в глазах её читался страх, а рот был приоткрыт от удивления. « Вы проникли на охраняемый объект.» — с невозмутимым видом и ещё большей громкостью повторил я. Кажется, мой собеседник начал отходить от шока, как вдруг, маска страха снова появилась на её лице «Что со мной теперь будет?» — спросила она, снова выпустив струйку слюны, которая скатилась по итак уже липким от глубоко минета губам и подбородку. «По правилам я должен…
Только двор был незнакомый, Глядь, а он уже и дома! Вон и терем, и крыльцо, Чьё – то в ужасе лицо… Сунул он за пояс руку, Вытащил из жопы «штуку», Осмотрел её, протёр: «Надо ж, бля, какой прибор! Очень нужная вещица, Сразу видно – заграница! Ну, наука, вот дела, До чего уже дошла!» Тут и девки с теремочка Вылетели словно квочки: «Тятя, тятенька! Живой! Возвернулся сам домой!» «А нам сказано – то было, Что тебя волною смыло, Что пришёл тебе конец, А ты вот он, молодец!» «Правда, мы уж и не…
В тридевятом царстве, В тридесятом государстве Там, где на заборе нарисован хуй Живёт, да не тужит Ванька Обалдуй. Поселившись во дворце, Он часами чешет яйца на златом крыльце. Царь Федул кругами ходит вокруг Обалдуя, Он без ума от его конского хуя. Жена молодца — дочка царя, А так же его любовница Маня Не могут и дня прожить без конской елды. При виде её они тут же снимают трусы. Им наплевать на все в мире конфеты и пироги, Лишь бы огромный Ванькин член был недалеко от их пизды. Они готовы…
Перелёт на удивленье Занял лишь одно мгновенье, Настя глазом за весь путь Не успела и моргнуть. Только что в огромной зале Раскорячившись стояла, Всунув в задницу «рожок», Раз – и вот уже Торжок! Так вот «раком», с голым задом, В зарослях родного сада, Средь деревьев и кустов, В мир наш возвратилась вновь! Та ещё была картина! Белый зад из шубы длинной, И пизда под ним, как глаз, В белый свет уставилась! Благо ни один свидетель Появленья не заметил, А то от таких чудес Точно ебнулся бы здесь.…
На выходные я снова уехал к родителям. Пытался отвлечься от мыслей о своей тете Свете. Но у меня ничего не выходило. На улице никого не замечал, все время думал о тете Свете. Ложась спать и прикрыв глаза, всплывали белые, молочные сиськи моей тети Светы. Я представлял, как трогаю их, касаюсь руками, губами ее сосков. Не мог уснуть не подрочив на тетю. Мои мысли были заняты только тетей Светой. Я ждал понедельника когда смогу снова поехать к ней. Моей радости не было предела, когда я приехал к…
Утром с Настей что – то стало, На неё тоска напала, Как в предчувствии беды, Сжалось всё внутри пизды. По привычке слилась смазка, Запросила писька ласки, Захотелось ей опять Боль с оргазмом испытать… Хорошо ещё, что «штучка» Продолжала попу дрючить, Настя хоть изнемогла, Страсть свою пережила. Но допёрла: монстр ей нужен! Плохо без него, к тому же, Как ни странно, целый день В мысли лезла всяка хрень: «…Вдруг, как он с тоски там жгучей Над собой что отчебучит?.. Или вдруг на остров тот Баба…
Долго ль в коме оставалась? Но очнулась, оклемалась, Претерпев и боль и страх, Среди зала на коврах… Повернулась вбок немножко: Видит, прямо у окошка Уж не «зверь», чей страшен вид, А «крутой» мужик стоит… Голышом стоит, в натуре, С обалденною фигурой: Ноги, руки, плечи, грудь, Любо – дорого взглянуть! Разве только что, быть может, Подкачала малость рожа – Лысый череп, уши вверх, В остальном – как человек! Но что важно и приятно – Член меж ног торчит поднятый На «одиннадцать часов», К…
Роберт Генерал О"Шелли очнулся и сразу вспомнил всю ту ситуацию, которую он пережил какое-то время назад. Его дочь, Шейла, сжалась в углу калачиком, а эта сука Сара вальяжно развалилась на стуле около входа в комнату. Сейчас эта комната казалась ему камерой, а Сара — охранником, но почему она вела себя так уверенно? Ведь, он даже один сильнее её, а уж с Шейлой — и подавно. Увидев, что Роберт пришёл в себя, Сара улыбнулась и изогнула бровь. — О, наш бравый генерал проснулся! Наконец-то. А то, я…