Она кружилась... Кружилась в пустой холодной комнате, в вихре взлетающего подола юбки, в облаке волос, в белом свете луны. Босые ступни, повинуясь неслышной музыке, отстукивали ритм вселенской тоски. Сумасшедший танец под хрустальный звон вдребезги разбитых надежд. Она кружилась, широко раскинув руки-крылья. Казалось, кисти этих прекрасных рук живут самостоятельной жизнью и танцуют свой собственный танец. Они то нежно манили, то гордо взлетали над головой, то страстно сплетали трепетные пальцы,…
ПРОЛОГ Совокупись со мной среди камней На фоне грязного ночного неба, Держа в руках кусок сухого хлеба, Танцуя танец белых лебедей. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Совокупись со мной, кирпичная стена, Когда бутылкой я тебя ласкаю В сыром подвале стылого сарая С мышами, что скончались от вина. Совокупись со мною на болоте рыхлом, Где утопает грозный Поликарп. Как щуку нежит помутневший карп, Как выпь мохнатая чужим вращает дыхлом, Совокупись со мной в душе твоих осин, Где пчелы тешатся, вдыхая пар чугунный, Где…
я просто плачу... Просто, почему просто? Я ПЛАЧУ! Не хочу, чтобы кто-то видел мои слезы, пусть они будут на бумаге. Бумага стерпит все! Как раненое животное, мне надо бежать, ехать, уходить, чтобы никто не видел мокрых от слез глаз. Быть может, это не слезы — это идет ледяной дождь, свинцовыми каплями разрывая тишину. 15:00 ты не пришел, второй день Разве можно считать дни — это вечность! Внутри разливается леденящая душу пустота, все становиться таким мизерным и не имеющим никакого значения...…
Ты ушел. Ты потерялся в толпе прохожих. Тебя больше нет рядом. Все это был сон, который закончился. Он больше не повторится. Теперь ты далеко от меня, но я до сих пор чувствую тебя рядом. Твои руки, губы. Все твое тело преследует мня как тень. За этот короткий срок ты смог зажечь во мне огонек. Огонек любви, надежды, счастья. Теперь, когда тебя нет для меня, этот огонек будет хранить тебя. Он зажжет на небе еще одну звездочку, которая будет заботиться о тебе. В холод она согреет тебя моей…
Давно живут волки, и законы свои пишут, и неписанным законам следуют. Жил был Волк. В лесу ли он жил или в городе, в деревне ли какой, где партнершу красивую и умелую не разыщешь, я и не припомню. Только вот голодный был волчище-то, просто жуть! Но покушать любил изысканно, не хватал все подряд, без разбора, как некоторые из его друзей. Возьмется он покушать, чтобы в удовольствие все это было, значит, и для себя и для сотрапезников. И блюда вкусить он умел, с чувством, не торопясь, разбирая…
Солнечным майским утром его ноги ступили на уже раскаленную воронежскую почву, а взгляд коснулся ее, пройдя по ее прекрасному телу, буквально пожирая ее с головы до ног: Боже, пронеслось у него в голове, как иногда прекрасен твоего творенья миг. Завидев улыбку на ее лице, он сказал ей привет, и его губы потянулись к ней, ее же приоткрылись ему в ответ: определенно, слаще ее губ нет. Прекрасные ноги ее были обтянуты темной чернотой чулок, и взгляд пожирал ложбинку между ее больших грудей, чьи…
Почему так всегда получается, если ты хочешь уйти — тебя заставляют остаться, остаёшься — просят уйти? Каждый человек труслив по своей натуре: один залезает на высоченную гору, доказывая этим, что он победил свою трусость, другой прыгает с парашюта, ну а третий: а третий просто убегает. Я не просила этой любви, я вообще не просила никакой любви. И его любовь я старалась не замечать. В конце концов, как можно заметить то, чего не было, и, скорее всего никогда не будет? Но чем больше я ничего не…
Я люблю тебя. Люблю тебя от пальчиков ног до кончиков твоих длинных светлых волос. Люблю делать тебе массаж, лишь легонько прикасаясь к твоей гладкой спине подрагивающими пальцами. Мне так нравится, когда от этих ласк ты вздрагиваешь и покрываешься мурашками. Я знаю, в этот момент ты хочешь меня, хочешь, чтобы мы хотя бы на миг стали одним целым. Я люблю тебя — своего первого мужчину, свое вдохновение и радость, свою боль и страх, свои слезы и свой счастливый хрипловатый смех после того, как ты…
Волна омывала белоснежные ноги, терзала сердца, ночная легкая и глупая морская волна... она несла радость и легкость туда где люди обретают любовь и забирала с собой боль и страдания... Её взгляд сквозь ночь в никуда... тихие крики птиц доносящиеся из далека волновали сердца. Она была обречена на вечную жизнь и вечную любовь к нему... Каждый раз при ее взгляде он превращался в морскую пену. Он пытался разлюбить ее, но ее голос, боль... не могли отпустить его сердце. Он был обречен быть всегда…
Она была из тех ангелов, за которыми лучше наблюдать с земли. Что он и делал. Вооружившись дедовским биноклем, он подползал на расстояние запаха к сокровенному кусочку дикого пляжа, где она совершала ежедневное рождение из пены. Зачем бинокль, спросите вы. Да как же без него разглядеть пушинку на янтарной коже, пшеничный завиток волос, искру в глазах... Горсть песчинок, спрятавшихся от песочных часов там, куда до поры не заглядывает Время. Он любил чередовать алчность, вооруженную цейссовскими…