Старые стенные часы в гостиной мелодично пробили восемь вечера, когда Алёна закончила собирать на стол. Придирчивым взглядом ресторанной завсегдатайки окинула созданный ею натюрморт: новенькую скатерть, почти незаметные на этом белоснежном фоне такие же ослепительно белые салфетки, блестящие мельхиоровые столовые приборы, свежеприготовленные холодные и горячие закуски, хрустальные бокалы... Иван то ли с удивлением, то ли с восхищением наблюдал за этим «священнодействием», отвлекаясь только на…
Катя любила август – пышный, великолепный, величественный. И не только потому, что родилась в этом месяце. Для неё это была удивительная, волшебная пора – когда весёлое, бесшабашное лето начинало взрослеть и серьёзнеть, предчувствуя свой скорый конец. Когда шум и суета постепенно сменялись тишиной, спокойствием, размеренностью. Когда наконец выветривались из разгорячённой головы глупые мысли и желания, уступая место глубоким раздумьям и солидному поведению. И радужно-цветные летние топики и…
У Анжелы Сергеевны снова день не задался с самого утра. Хотя она этому уже не придавала значения – за два года успела привыкнуть к нескончаемой, безрадостной и безысходной серой рутине. Понимала, что со временем её тяжесть будет лишь расти – по принципу снежного кома. Но что теперь с этим поделаешь?!.. Вечный капитан, без малейших перспектив роста, без каких бы то ни было возможностей отличиться – это приговор, не подлежащий ни обжалованию, ни смягчению. И он пожалуй похлеще судебного! Хотя бы…
Виолетта, глотая слёзы, прошла на своё рабочее место, обессиленно упала на мягкий стульчик, бесцельно поворошила лежавшие на столе бумаги и уронила голову на руки, уже не в силах сдержать рыдание. Хоть бы никто сейчас не вошёл сюда и не заметил её слёз. Не троньте! Не мешайте! Дайте выплакаться! Ей сейчас абсолютно всё равно, что происходит вокруг. Она не хочет слышать чужого смеха (он в такие минуты – как нож по сердцу), не хочет знать, что делается в «кулуарах» компании и уверена, что никто…