Утром проснешься... такая эрекция! — вдул бы себе самому, если бы мог дотянуться!... Потенция прёт изнутри, и кому вставить по самые... право, без разницы! Хочется! Хочется... ох! вообразив пацанячую задницу, мысленно, мля, между ног в тесную норку вгоняю впритирочку... ё-моё! кайф какой... и — представляя горячую дырочку, под простыней рукой сладко я двигаю... право, без разницы — Юра... Сергей... Олег... трахаю... трахаю... трахаю в задницу поочерёдно — всех! С Сани начну — на Андрюхе…
Счастье моё сероглазо, беспечно... курит «LM» и смеётся взахлёб, — не рассуждая о бренном и вечном, счастье в соседнем подъезде живёт. Мусор выносит... С друзьями в беседке по вечерам на скамейке сидит... и, хотя встречи наши не редки — встречи случайные! — не говорит сердце ему обо мне ни полслова... встретимся мы... разминёмся — и вновь я о нём думаю — снова и снова воображаю нашу любовь... Мысленно вижу вечер ненастный... дождь за окном проливной... дверь я открою, и скажет он:…
I • • • В общем, бляди все хотели Чтобы мы их поимели, Но мы девушкам верны, Бляди нам были не нужны. • • • Женя будет брить лобок, Ведь, приедет Колонок. Настя вымоет пизду — Скоро я уже приду: • • • Джон дрочил как пулемет, Но на блядей не встает. Шилова стала ему сосать, Джон ей палец в жопу вставлять: • • • Женя Карлсон хохочет. Шилова у Джона дрочит. Вся беседка уж трясется, А у Джона все не льется. • • • Карлсон стонала громко, И кончала она долго. Колонок отъебал ее в ее черный зад: • •…
Мне говорят: — Разврат твой крут! Они, конечно, суки врут! Нет: просто даже всех блядей Считать привык я за людей! Они ведь женщины хотя Гульнуть привыкли не шутя! Любая женщина для Ромы Всегда свежа, как звуки грома! Я всё готов прощать им в мире Лишь бы они хотя бы были! Мужчины — не подарки рая, (Я и себя не исключаю) Все потебители тех чар, Что небо посылало в дар! Любая женщина — богиня! (Лишь потому что есть вагина...) И как бы мы не драли нос, Без них нам страшно бы жилось! И потому…
Пишу, сойдя с небес на землю, Порнографический пассаж. В нем расскажу о том как дремлет Желаний скрытых вернисаж. Вот юноша... он очень грустен, Он видит девы нежный стан, Он пылок, чувственен, искусен, Член его — словно великан. Член встал, кода лихая дева Под сенью древ в тени дубрав, Освободила свое тело, Убор одежды тонкой сняв. Дойти до речки захотела, Но мысль нежданная пришла, Она, рукой погладив тело, Под крону дуба подошла. Она была великолепна: Промеж прелестных ног ее Светилась…
«Алло! У телефона Бука!» «Тебя не гложет тетка Скука?» «Кто ты такой?» «Дантист души». «Да ладно, парень не смеши...» «Я не смешу...». «Скажи мне имя?» «Оно холодное, как иней...» «Как звать тебя, скажи мне все же». «Ты можешь звать меня — о, Боже!» «Не слишком сильно ли ты взял?» «Кого, тебя?» «Ну, ты — нахал!» «Благодарю за щедрый комплимент». «Ты, что маньяк?» «Наверно, больше мент...» «Скажи мне, что душа твоя изволит?» «Сказать мне это совесть не позволит». «Эй, парень, трахни свою…
Это не любовь... Наваждение, страсть, влюбленность — вот какие чувства переполняли меня. Легкий мондраж, сильная дрожь в коленях-когда я шла к нему... Просто другу, но для меня-гораздо больше. Лишь для того, что бы не потерять возможность видеть его хоть иногда, ну и общаться-я согласилась на дружбу... нужно ли мне было большее сами поймете... Приехала отдохнуть в другой город, к нему на день рождения. Переночевать негде, кроме как у него, а он любезно предложил остаться до праздника. осталась…
Лето... наконец он долгожданный отпуск. Купив путевку в Турцию и собрав вещи Оксана направилась на встречу солнцу. Отель оказался так себе а отдыхающие и вовсе скучные она уже начинала жалеть о том что вобще приехала уж лучше бы с друзьями куда-нибудь. С такими мыслями девушка вышла за территорию отеля прогуляться. Шла задумавшись о чем и тут вдруг едва не сбила с ног очень привлекательного мужчину. Опомнившись Ксюша принялась извиняться, в ответ он лишь улыбался. Оказалось он работает в ее…
— О, мой малютка Брайан, иди ко мне! Он подошёл ко мне, и я обняла его. Губы Брайана приоткрылись, и он робко поцеловал меня. Я стала целовать его в шею, он запрокинул голову назад. — Как ты думаешь... Тебе, наверно, лучше с девушкой, чем с грубым парнем, да? — Наверно, — неуверенно протянул тот. Я взяла его за руку. — Что такое, малыш? — Мне больно. Меня недавно изнасиловали и теперь... Он заплакал. Потекла тушь. Я нежно положила свою руку ему под подбородок и поцеловала в обе щёки. — Давай…
Она полностью обнажена. Просто и безо всякого превознесения красоты своего тела, показушности, или наоборот неестественной стыдливой скованности, стоит посреди комнаты, опустив руки «по швам», и её босые ступни утопают в ворсе мягкого огромного ковра. Отец привёз его три года назад из... из... Как же бешено сердце колотиться!... Её влажные после душа волосы растрепались, беспорядочным покрывалом расстелились по спине, и — я точно знаю — с их кончиков стекают по горячей коже холодные крупные…