Горемыка я нестойкий, Был бы я чуток постойче, Ё# тебя б и днем, и ночью. А поскольку я без кости, Захожу на час лишь в гости, Чтоб успеть потом немного Побеседовать и с ж#пой. Если ж надо ещё в ротик, То совсем тогда в цейтноте. Сотню раз в тебя задвинешь, А глядишь, уже и финиш: Так страдаю я порою, Что рыдаю всей душою От желания е#аться И тобою наслаждаться. И терплю такие муки, Из п#зды услышав звуки, Как в ней хлюпает, клокочет, Сразу видно, очень хочет В недра всунуть всю х#ину, Изогнув…
Еду в метро, я в нём ездить уже отвык. А рядом со мной парни стоят впритык, Как же теперь в такой ситуации быть? Меня их бугры в штанах стали манить. На девчонок не смотрю, уже не до них, Глаза ищут парней, и уже обнажают их. Представляю, как достаю их потные хуи, И они в бой рвутся как бойцовые петухи. Они так рядом, и от меня на уровне губ, Мне хочется попробовать их хуи на зуб. Пальцами раздвигаю ширинки джинсов, Я наблюдаю сразу шевеление их трусов. Они оживают, и можно видеть такой миг,…
Всего на свете слаще мне (и я не в силах отказаться), — Всадить свой член чужой жене И с нею всласть покувыркаться! Лет несколько тому назад Влюбился я в одну брюнетку... Да, у неё прекрасный зад! И грудь такую встретишь редко! И вот, споив её вином, Богиню эту раздеваю... Теперь я стал её царём: Ей фаллос мощный в рот вставляю! Мой член в глубокой глотке Чужой жены-красотки. Стеснялась и ломалась, Но всё ж сосёт мой фаллос! Взяв за волосы, держу, Растрепал причёску. В рот поглубже насажу Эту…
Раздвинув ноги, встанешь, наклонившись, И ягодицы разведёшь руками, И улыбнёшься: «Губки слиплись...», И я прильну; к губам губами. Нежная мякоть заполнит рот, Язык увлечётся клитором, От вожделения стянет живот, Боль будет сладко-приторной. Влажной, набухшей, горячей пиздой, Накроешь мой жадный рот; Я задохнусь, захлебнусь тобой, Хуй мой стоит и ждёт. Станешь елозить пиздой по губам, Запах её одурманит, И язычком прикоснёшься там, Там, где уздечку тянет. Взасос твои губы целую, Носом,…
*** Валентин Николаевич, голубоглазый блондин, Смотрит в окна: октябрьский город ненастен и бур всё. Даже скучно. Мужчине исполнился тридцать один. Вечерами он преподает на компьютерных курсах. Днем работает в фирме. Пока ни жены, ни детей. Лишь приятели, пиво, футбол (это если посуше) И рыбалка с гитарой. А что до телесных страстей… Молодой человек иногда онанирует в дýше. Ему, в общем – то, некогда «циклиться» на ерунде. Лишь порой удручают усталость, небритость, сутулость. А провинция,…
Давным – давно все это было Травой шелковой поросло, Глафиры нет, могила сгнила Деревню начисто снесло Ничто не вечно в этом мире Об этом все мы говорим И потому и труд свой детям Я посвящаю, только им Среди густых кустов речушка Струила бег студеных вод Там городок к деревне близко Крестьяне часто на базар возили мясо, хлеб, редиску и прочий деревенский дар Глафира средних лет девица Лицом пригожа и красна, Бывало с кем заговорит Иль кинет взгляд на Вас украдкой Так в жилах кровь и закипит…
Есть женщины, которых не забыть... Те, о которых помнят, ненавидя, Те, от которых сердцу не остыть, Которых любят, даже их не видя... Она проходит мимо, не боясь В чужую жизнь войти, но лишь на время, Одаривая вовсе не скупясь, Любовью, что на грани отречения. В ней спектр чувств немыслимо велик, От материнской ласки и заботы Срывается на нежный страсти крик, Заполнив одиночества пустоты... Так непохожая на многих, на иных, Скрывающих свои желанья, Не отрекается от радостей земных, Тем оставляя…
Дочка маме говорит: — Неспокойно зять твой спит! Спать не даёт спокойно мне! Только ебля на уме!!! Теща очень огорчилась, С дочкою беда случилась! — Раздвигай-ка ты кровать Буду вместе с вами спать. Разостлали мы перину, Легла теща в середину, Дочка с краю, я к стене, Тёща жопою ко мне. Ну и жопа, как орех! Потянулся хуй на грех. Тёща будто бы во сне Подвигается ко мне. А жена мне говорит: — Ты потише, мама спит! — Спи жена, — я ей сказал, Сам за сиську тёщу взял. Тёща ноги раздвигает И пизду…
Здравствуй, папа! Как ты там? Я расту не по годам, 20 мне сегодня лет, теперь я делаю минет. Как жаль, что ты так далеко, не согреваешь меня светом, Обнять тебя я не могу и верно скоро я умру. Я помню тот наш вечерок, когда меня твой хуй коснулся, Преграду нежно он пробил и до утра меня любил... Как после анус ты лизал, мне раздвигая ягодицы, И весь мой стыд так развенчав, меня ты в зад стал привенчать... Я помню, как кусала руку, когда в меня твой член входил, И лишь меня, а не мамульку ты…
Когда у неё наступают те дни, И писю она, вдруг, закрыла на ключ, Не злись и не нервничай и не психуй, Ещё есть местечко, куда всунуть хуй. Таится оно меж её ягодиц, Туда по любому всегда доступ есть, Едва лишь покакает, вытрет его, И сразу тебе разрешит она всё. Зовётся то место не вкусной пиздой, Тебе я о ней ведь уже говорил, И даже не ртом, она ест чрез него, То анусом кличут, запомнил, дебил? Его осторожно коснись своим ртом, И попочку ей аккуратно раздвинь, Лизни языком, словно писю в тот…