Скатившись с меня, тетя пристроилась рядом, приподнялась и хитро глядя на меня, спросила: – А скажи – ка мне, Вовка... Что – то член твой мне знакомым показался. Мы с ним раньше не встречались, а? Я замялся, промычав что – то невразумительное. – Ну говори, говори – требовала она – Что теперь – то скрывать? Пришлось во всем сознаться. – Я так и думала – с торжеством сказала тетя – Нет у Васьки привычки в дом ко мне ходить. Да и стоит у него плохо, а если уж и стоит, то недолго. То – то мне…
– Сними трусики, – попросил Саша, когда чайник закипел: я потянулась за заваркой и футболка задралась. А это было утро, не очень раннее, но вчера много выпили, поздно легли, и сейчас сидели вдвоём на кухне, ленивые, полуодетые, он в джинсах, я в трусах и длинной "спальной" футболке, вчерашние гости ещё спали в дальней комнате. – Сейчас проснётся, а я тут с голым задом. Я протянула ему эти старые домашние трусики, которые он сам же и покупал мне когда – то очень давно. Железный ободок табуретки…
– Катюша ради бога не останавливайся! Я готов на все ради тебя! – прохрипел он и залпом осушил бокал. – Так уж и на все? – с подковыркой говорю я. – Ну ладно смотрите! – Тут я махом снимаю с себя блузку и бросаю в него, а сама думаю – Только не испачкай её! Он схватил её двумя руками, прижал к лицу и типа вдыхает мои ароматы, аж глаза закатил. – Я продолжаю двигаться в ритм музыки, тут еще песня такая прикольная заиграла. Руками вожу по своему телу, по бедрам, поглаживаю свои сисечки, сжимаю…
– Антон обещал попить со мной чаю! Правда, Антош? Я чувствую себя полным идиотом, да еще стою и молчу как полный идиот. Я смотрю на Лену, и во мне закипает обида и возбуждение. С другой стороны мне неловко перед Аней. – Ладно, делай что хочешь! – с этими словами Аня выходит из квартиры, громко хлопая дверью. – Красивые цветы. Это мне – нарушает тяжелую тишину голос Лены. Я утвердительно машу головой. – Ты обиделся на меня? – она смотрит в мои глаза. – Да, я вижу, обиделся! – она подходит совсем…
Но я не могла избавится от желания, чтобы руки этих шикарных самцов гладили и мяли меня, чтобы они всю меня облапали. Мое женское тело настойчиво просилось отдаться в эти мускулистые, загорелые, красивые мужские руки! Однако ничего нельзя поделать... Я постаралась успокоиться. Кивнула головой. Парни, поставили свои бокалы на столик, расселись. Вялое знакомство, продолжилось более оживленной беседой. Помогало спиртное и то, что я заставила себя успокоиться и уже ни на что не рассчитывала.…
А он совсем и не прочь такого приглашения, и наслюнив свой указательный палец, он проводит им по клитору, двигается вдоль ее половых губок, и вот дойдя до манящей дырочки он поникает в нее, и начинает пальчиком исследовать ее глубины. Пальчик двигается в ее недрах, чувствует все складочки ее влагалища. Он не спешит, наслаждается каждой минутой такой игры, вот уже к одному пальцу присоединяется второй, и они в тандеме продолжают возбуждать ее тело, которое уже начинает еле заметно двигаться в…
Она стояла и плакала у входа в метро, сквозь слезы глядя на равнодушную толпу, которая текла мимо. "Что за люди, – думалось ей. – Никакого сочувствия! Еще полчаса постою – и все, на сегодня хватит!" И тут подошел он. Его красные уши пылали на ветру, на стриженной "под ежик" голове были искуссно выбриты крестики и нолики. На лбу, как звезда, сиял большой прыщ. – На, подотрись, – он соблазнительно дохнул перегаром, табаком и кариесом. – Платок почти чистый – я всего два раза в него высморкался! –…
Провинциалка, провинциалка... А эскалатор бежит, а эскалатор не ждет. Ступай смелее, провинциалка! Сначала – страшно, потом – пройдет... Ранним июльским утром, ступая на перрон столичного вокзала, она еще и представить себе не могла, как круто он изменит ее дальнейшую жизнь. Этот шаг. Звалась она Провинциалкой. На этот раз она приехала в столицу не в короткую командировку "туда и обратно", а надолго. Ей представилась возможность познать не только исторические и архитектурные…
– Не сюда. . ниже. . еще ниже... – направляла его девушка – О – о – о – ох! – Пашка наконец попал куда надо, провалившись сразу до самой мошонки. Новые ощущения навалились на него, сосредоточившись в паху. Тело само задвигалось в нужном ритме. Нинка извивалась под ним, вскрикивая, когда он проникал слишком глубоко, упираясь головкой во что – то внутри нее. Пашка сфокусировал взгляд на колыхавшейся перед носом женской груди. Темный кружок вокруг соска сморщился, а сам сосок походил на горошину.…
Пашке эта поза понравилась гораздо больше, чем та, где он лежал сверху. Член входил намного глубже, движения получались сильней и размашистей. Лобок плотно прижимался к пухлым половым губам, мошонка с размаху шлепалась о волосатый лобок. Из Нинки продолжала вытекать чужая сперма вперемешку с ее собственными соками, все это покрывало Пашкин член и щекоча, стекало по яйцам. Вначале внутри было скользко и просторно, но потом Пашка почувствовал, как Нинка старательно сжимает мышцы, пытаясь…