«А ну – ка девушки, а ну красавицы…» Как – то раз субботним утром Солнце разгорелось круто, Задышало над землей Настоящею весной. Потекли сосульки с крыши, Небо приподнялось выше, И замерзшее говно Стало вдоль дорог видно. Птички с юга прилетели, Зашумели, загалдели, И безумные коты Взвыли аж до дурноты! В общем, оклемалась вроде После холодов природа, И к восьмому марта враз, Впала в праздничный экстаз! Ну ещё бы, день тот красный Был придуман не напрасно, Чтоб весной во всей красе Бабы…
А за ним и вся неделя В наслажденьях пролетела, Развлекались – спасу нет! Перерыв – лишь на обед! Ну и монстр, как обещался, Никогда не повторялся, Как рассвет, так, паразит, Принимает новый вид! Настю малость не стошнило, Когда гоблином – дебилом, С мордой, как дубовый пень, Он явился в третий день! Весом около полтонны, Ноги, руки, как колонны, Член и тот, чтоб не соврать, Весил килограммов пять! Настя аж завыла прямо, Когда эти килограммы Он, не смазав ей просак, Запердолил кое – как! Удивил…
Он не видел никакого цветка рядом с ней, или на ней. Цветка не было. А крылья? Крылья действительно когда-то у Него были. Быстрые, сильные крылья, самые быстрые из всего, что можно было найти на земле. И сейчас эти крылья как никогда были нужны Ему. Она была жива, и Он знал, что если унести ее сейчас в ледяные туманные горы, то Она вновь восстанет, нетронутая, целая, и может быть, еще более прекрасная, чем раньше. Ни вертолет, ни самолет, никакой другой транспорт не мог попасть на нужный ему…