Как же я обожаю трахать Твой огромный стоячий член Хлюпать киской и яйца лапать, Словно ты в мой попался плен. Я люблю представлять ковбоем Или чьим-- -о гонцом тебя Словно пойман ты был на поле Своего, потеряв коня. Я же, в блеске фанфарных горнов В кружении сотни слуг Подхожу, и губу чуть вздёрнув Замечаю в тебе испуг « — Что же, милый? Куда спешите? Не хотите зайти на чай? Ах, пожалуйста, не кричите. Это всё- -аки частный край» Вот тебя привожу я в замок. Тут же в клетку, потом в тиски. Я…
Какая тихая, звёздная ночь... Бон-Бон уже ушёл в спящий режим и мой город стал недвижим ещё на шестьдесят восемь часов. Оглядываюсь. Действительно красиво. Всадник сдвинулся в небе на шестнадцать градусов и его крайние звёзды как раз коснулись облаков. Дуга нашего кольца галактики косо пересекала ночной небосклон. Вторая из трёх лун — розоватая Ксарис, медленно двигалась на юго-восток. Ионизированные частицы воздуха слабо светились и постоянно перемещались по сложной траектории. — Госпожа, не…
— Очнулся? Голос звучит почти над ухом, но реагировать не хочется. — Игнорируешь... Острая боль в рёбрах заставляет застонать, согнуться и раскрыть слипающиеся веки. Душно. Жарко. Больно. — Пить. — Что? — Хочу пить. Пауза. Сердце пропускает два удара, после чего тяжёлые глухие шаги удаляются и можно перекатиться на спину и отдышаться. Как же кружится голова. Не могу смотреть. Невозможно быстро шаги возвращаются обратно. Снова будет бить. — Гайяр... Мою челюсть сжимают, приподнимая голову, и…
— Господин, Вольф... — Не пойму, у тебя, что, пропало чувство самосохранения? — Не понимаю... — Почему ты снова одет? Или я что-то отменял в своём приказе? — Простите, я... пришёл подать в отставку. — Ох ты! Даже две недели не продержался. Пойдёшь обратно к своему хозяину? — Да. — Зачем? Он преступник. Тем более, что-то мне подсказывает, не будет рад тебя видеть. — Я постараюсь его уговорить. — Хм... Ладно, удерживать я тебя всё равно не могу, да и не хочу, честно говоря. Ты меня достаточно…
— Бастиан. — Д-да, господин? — Я хотел бы извиниться перед тобой и рассказать всё как есть. Глаза слуги расширяются в удивлении, а ноги делают шаг назад. Но он всё равно не бежит, переводит дух и храбро поднимает светлую голову. Безумно серые глаза вцепляются в сердце когтями и рывком притягивают к себе. Подчиняясь их воле, я вцепляюсь руками в его волосы, а губами в губы. Кусаю, облизываю, засасываю и снова целую. Такого вкусного, такого горячего. — Я хочу секса, Бастиан. — Х-хорошо. — Я…