Ты горделива и походка своенравна, И величава, точно королева. В постели ты, наверное, страна Уганда, Вся жаром пышет африканским атмосфера. Пески, наверное, горячие Сахары, Иль среди буйволов охотничье Сафари. Стучат по остановке каблучки тамтамы, Вблизи железнодорожной магистрали. Озарена, сияньем ослепительного солнца, По барабану дождь и даже град, и холод. Все дамы пред тобою не красивее японца, Когда идешь их, мимо приподнявши ворот. Блестят сапожки, словно блески катаффоты, Велосипеда…
Твои глаза — очарованье, Безбрежностью манят меня. В них колдовское заклинанье, Мерцанье серого огня. Они — то ярко-голубые, В цвет васильков на поле ржи, То грозно-сумрачно-стальные — Тень, омут ледяной воды. Они — игривы словно дети, Непостоянная река, В них отражаются планеты, Бегут и тают облака. Они вмещают бесконечность, Разнообразье чувств и дум, В них галактическая вечность, Песчаный пышущий самум. В зрачках египетские ночи Оставили манящий след. Бездонные морские очи — Мой жизненный…
Меняются ценности день ото дня: То полный покой, то одна суета. Сперва правят деньги, чеканкой звеня, Засим одолжить два рубля маета. То любишь блондинок высоких худых, То тёмненьких пухленьких и озорных. Порою значенье имеет наряд, А часто диплом и осознанный взгляд. Неделями без алкоголя живёшь, Потом водка, пиво, полночный дебош. Бывает стол полон изысканных блюд, Затем на запасах сидишь, как верблюд. И так постоянно из минуса в плюс: То я матюгаюсь, то Богу молюсь. Из крайности в крайность…
Ты, пополам, моим, скользя, Ко мне в мой дом вползла змея. Ползешь, свиваешься клубком, Заполонив любовью дом. Чертог мой в полночи ночной, И очарованный тобой, Я как безумный, лишь смотрю, На блеск в узорах чешую. На шелест плавный чешуи, На красоту твою змеи. На танец страсти и любви, На все движения твои. Ползешь, по полу, ты скользя, Меня, к себе собой маня. Заворожив меня собой, Своей змеиной красотой. И очарованный тобой, Я сам сейчас уже не свой. Ты, ядовитая моя, Моя любовница — змея.…
Что в женщине всего милее: Глаза, запястья, брови, грудь? Кто сексуальней, веселее? Блондинки?! Это как взглянуть. Что для симпатии важнее: Одежда, броский макияж? Черты лица крупней, добрее Или квартирный антураж? Длина ресниц, волос оттенок, Цвет лака, впадина пупка? Округлость розовых коленок, Курчавость лёгкая лобка? Одна коса до поясницы Сумеет вряд ли возбудить.э Добавьте: туфли, шпильки-спицы, И за уши не оттащить! Найти непросто фактор главный, Всех прелестей не перечесть. Желательно…
Ты меня всего загнула, Уложив в постель к себе. В ухо шибко саданула, И я весь теперь в тебе. Или ты во мне не помню, Был лихим руки удар. Вряд ли щас, чего-то вспомню, Лишь как на пол я упал. Ты меня тут заломала. Как в глуши тайги медведь. И одежду разорвала, Мне б сейчас не умереть. Под тобой и этой массой, Ложе в полночи скрипит. Продавец, начальник кассы. Ты умерь свой аппетит. Я тебя стрельнул на кассе, В гастрономе на углу. Чемпионка в крупной массе, Ты боролась за страну. Но, сейчас…
У обочины дороги, Весь в грязи от брызга шин. Матерюсь на всю округу, Я под рев и визг машин. Матерюсь на всю округу, Грязный, мокрый и бухой. Шел любить свою подругу, А теперь, в грязи и злой. У обочины дороги, Вот, случилась, блин херня. Виноваты все машины, Что обрызгали меня. Все в грязи мое хлебало, Грязь из луж по мне плывет. Чтоб, им поперек все встало! У меня уж не встает. Что, я буйно щас ругаюсь, Не смотрите на меня. Виноватс, исправлюсь, каюсь! Что же делать, теперь мля?! Ты, прости,…
Не важно, кто я, не важно, кто ты — Поступки дают имена. Молчание свято. На высших частотах Всегда говорят глаза. Не важно, кто я, не важно, кто ты, Не верь отраженьям зеркал. Защитой будет твоей наготы Не то, что нашел, а искал. Не важно, кто я, не важно, кто ты — В отряде их все равны. Они обозначат твои рубежи, Они обозначат мои. То безымянный, единоликий, И тут же — наоборот. Связки сдавили немые крики — Правдой набит твой рот. Не суть, кого я, не суть, кого ты На помощь себе позовем:…
Не нужны мне провизоры и фармацевты. Не откроюсь очкастым седым докторам. Я отставил давно пузырьки и рецепты. Для меня ты — и грелка, и бинт, и бальзам. Когда мысли гудят злобной массой пчелиной, Нервный зомби, пугаю безлунную ночь, Я стремлюсь к моей золушке любвеобильной. Ты способна снотворною лаской помочь. Если вдруг надломлюсь, цепенея от стресса, Не смогу разгружать и ворочать стихи, Ты наложишь мне гипс поцелуев, принцесса. Станут рифмы и ритмы смешны и легки. Кризис среднего возраста…
Дождь шумел заунывно. Он лил третий день. Мегаполис пестрел разноцветно зонтами. Вылезать из постели, вставать было лень, Но рабочие будни тянули делами. Я неспешно оделся, взял плащ и портфель, Вышел в город блестящий, промокший до нитки. Понесла, закружила волчком канитель, Оставалось два шага до глупой ошибки. На Садовом кольце было мало авто. Я вздохнул с облегченьем: «Доеду без пробок». Загнала непогода всех граждан в метро. «День опасен для Дев», — распинался астролог. Долетев до конторы…