– Я... Почему вы спрашиваете, Лидия Николаевна? – Просто я... Лидия закусила губу. Она вдруг представила, как всё это выглядит со стороны. Ответственная руководительница серьёзного предприятия, допрашивающая своего подчинённого по поводу его интимных дел. Что можно предположить о её мотивах? Она покраснела. – Нет... Антон... это не то, о чём вы подумали. Дело в том, что... – окончательно запылав, Лидия ткнула пальцем в монитор. Программист обошёл по кругу стол около её кресла и взглянул через…
Голос Антона показался глухо прозвучавшим ему самому. Какая – то на редкость упрямая и примитивная часть его сознания по – прежнему находила происходящее странным. Как будто отчасти даже разумным, но не по – человечески. Когда – то программист видел в Интернете карикатуру, где изображалось два частично пересекающихся круга, на левом из которых было написано "Неразумное человеческое поведение", на правом – "Разумное поведение, но человек так не поступает", а на пересечении кругов – "Тест…
Когда под аккомпанемент сильнейшего из стонов белые брызги хлынули на её отстранившееся личико, Лидия чуть наклонила голову, и одна из струек повисла ниточкой на дужке её квадратных очков. – Лидия Николаевна, – опять подал голос программист. Он, уже внёсший свой вклад в происходящее, следил за разворачивающейся картиной странным мутным взглядом, меж тем как брюки его как будто снова слегка топорщились изнутри. – Вы могли бы... раздеться. Пальцы её дёрнулись было к самой верхней из ещё…
Ты не понимаешь. Как ты можешь понять, что за демоны сидят внутри меня, если я сама до недавнего времени не знала об этом? Ты не можешь мне дать то, чего я хочу, – но вина в этом не твоя, а моя. Как глупо. Сейчас ты выскользнешь из моих объятий и уйдёшь, растворишься насовсем из моей жизни, а я сделаю себе горький кофе. Чтобы запахом его забить воспоминание об аромате твоих волос и твоей кожи. Навсегда. * * * Рука Ирины скользнула ей за спину, кончики пальцев коснулись нагих девичьих плеч. Анна…
Кончик Ириного языка подныривает в потаённую глубь меж двух сладких створок – и тут же выныривает наружу. Пик сумасшедшего наслаждения обжигает Анну. – Лучше, чем Олег?. . – Да – а... – выдыхает она, плохо понимая даже сам смысл вопроса. Анне не видно, появилась ли улыбка на губах Иры, но кончик неутомимого язычка оной вознаградил её тело целой серией безумных, сладостных пиков. Коварно глядя подруге в глаза, Ирина выпрямляется. Шепчет, не отводя от неё взгляда: – Тут так мало места. Кабинка…
– Ты думаешь, легко всегда говорить правду? – игриво поинтересовалась Айнике, чуть взболтнув ножкой. Жест сей получился у неё на редкость двусмысленным, столь же элегантным, сколь и манящим. Кирилл невольно залюбовался своей черноволосой спутницей с дивным прибалтийским именем, полусидящей рядом на широких перилах моста. Своей – сказано, пожалуй, с перехлёстом. Кир сам был по сути не более чем случайным спутником этой необычной особы с широчайшим кругозором и чудным смешанным мировоззрением.…
Эксперимент есть Эксперимент. – Уверен? – Голос её как будто приобрёл лёгкую напевность; в устремлённых к небу глазах отражалась прозрачная голубизна. – Пути обратно не будет. – Он и не нужен. Айни порылась в сумочке, слегка нахмурившись. Спустя некоторое время она извлекла наружу небольшой пластиковый браслет, чем – то внешне напоминавший цифровые часы. – Тебе может быть непривычно, – кинула она на него смущённый взгляд. Словно извиняясь. – Особенно поначалу. Это устройство поможет тебе…
Айнике резко наклонилась вперёд. Так, что личико её оказалось прямо перед его лицом, а кончик её носа даже слегка касался Кирова. – Тебе же нравится, когда с тобою играют? – шепнула она, глядя ему в глаза. – Правда же? Ему почему – то стало трудно дышать. Он словно боялся обжечься её раскалённым дыханием. – Да... Айни выпрямилась, не отводя от него взгляда; следом за нею, преодолевая неудобство в одежде, выпрямился и он. Созерцая Кирилла, она опять улыбнулась уже знакомой ему улыбкой –…
– Что он сказал тебе? Маус в ужасе зажмурился, лишь бы не видеть разгневанную фурию перед собой. Но и с закрытыми глазами он продолжал ощущать спиною ледяной холод переборки, к которой его прижимала стискивающая за шиворот рука. "Почти на весу держит, – мелькнула отрывочная мысль. – И ведь это не Матрица". Он на миг приоткрыл глаза – взгляд его невольно скользнул по коридору, одному из многочисленных коридоров "Навуходоносора", так редко посещаемых в это время суток. Что не осталось…
Вывести на чистую воду того, кто подарил ей дивные соцветия чувств, предав вслед за этим доверие? Чуть притушить полыхающий внутри костёр страсти, холодно рассмеяться в кульминационный миг и насладиться стыдом того, кто столь долго заставлял её стыдиться самой себя? Так или иначе она не была готова к происходящему ныне, к этому томительному унижению, лишь распаляющему пуще былого с каждым мгновением бушующее пламя в ней. Что хуже всего, она не могла – или не хотела – остановиться. Слишком долго…